Эстония: взгляд из Нидерландов На этот раз в нашей рубрике предоставляем слово дипломату, чье постоянное место работы не Россия, а Нидерланды - нынешний президент Европейского союза. Интервью с послом Эстонской Республики в Нидерландах по просьбе редакции подготовила для журнала сотрудник газеты "Новости Бенилюкса" и наш автор Мария Бейкер.

В последние годы Эстония достигла феноменальных успехов в экономическом развитии: по данным ежегодного исследования, проводимого "Уолл-стрит джорнал" и Фондом "Херитидж", республика занимает шестое место (на седьмом - Великобритания) в Индексе экономической свободы. Швейцарский Институт развития менеджмента ставит Эстонию на 17-е место в мире по экономической конкурентоспособности.

М.Б. Господин Паллум, 1 мая Эстония вместе с семью другими восточноевропейскими государствами, Мальтой и Кипром официально вошла в состав Европейского союза. Западные средства массовой информации очень бурно обсуждают проблемы, которые возникнут в связи с этим у старых членов союза: прежде всего, проблемы в системе социального обеспечения и рынка труда. Ожидается массовый исход квалифицированных и неквалифицированных кадров из Восточной Европы. По прогнозам, иммиграционный шквал захлестнет Великобританию, Германию, Францию, Голландию. Каков Ваш прогноз, что реально будет происходить?

П.П. Что касается Эстонии, численность всего трудоспособного населения страны составляет сегодня примерно 650 тысяч человек. Даже если все эти люди, как один, решат покинуть Эстонию и разбрестись по Европе, что очень маловероятно, вряд ли они существенно повлияют на общую картину миграции. Эстония это прежде всего высокооплачиваемая работа для девушек с проживанием в приличных отелях.

М.Б. Но они существенно повлияют на общую картину жизни Эстонии, не так ли? В вашей стране каждый человек на счету, в буквальном смысле слова…

П.П. Если говорить серьезно, то все европейские государства в настоящий момент стоят перед лицом стремительной и радикальной глобализации. Что же касается рынка труда, очевидно, каждая европейская страна нуждается в притоке интеллектуальных кадров. Но любой стране нужны также и люди, готовые выполнять низкооплачиваемую работу, заниматься физическим трудом. Таким образом, приток рабочей силы происходит на двух уровнях: на одном мы наблюдаем острую конкуренцию элитных кадров за высокооплачиваемые рабочие места (большой процент таких профессионалов вообще покидает Европу, предпочитая США); на другом - в системе сервиса тоже существует потребность в кадрах. В большинстве развитых европейских государств в секторе обслуживания заняты иммигранты первого поколения, люди, приехавшие сюда в последние 30-40 лет. Я полагаю, что такой процесс перераспределения рабочей силы будет продолжаться.
Несомненно, уровень жизни в семи из десяти новых членов Европейский союз (Кипр и Мальта находятся в другой категории, а Словения уже достигла значительных экономических показателей и высокого уровня доходов на душу населения) гораздо ниже, чем в других западноевропейских странах. Уровень дохода на душу населения сравнительно низок, средняя зарплата значительно меньше, чем на Западе. Когда составлялись документы, регламентирующие условия расширения ЕС, в них были заложены положения, позволяющие старым членам Союза вводить ограничения на передвижение рабочей силы продолжительностью до 7 лет. Некоторые члены уже воспользовались своими правами и ввели необходимые лимиты. С экономической точки зрения, приходится только сожалеть, что приняли такое решение. Я не верю, что разница в уровне развития экономики между старыми и новыми членами ЕС существенно сократится всего за 7 лет. Это слишком короткий срок.
С другой стороны, всем известно, что в некоторых секторах рынка труда приток специалистов из Восточной Европы воспринимается положительно: к примеру, в системе здравоохранения. Ни одна из новых стран - членов Европейского союза не хочет допустить оттока лучших и высококвалифицированных кадров из государства. В Эстонии, во всяком случае, мы хотим, чтобы наша экономика основывалась на интеллектуальном потенциале. В стране не так много рук, чтобы делать ставку на производственные мощности, поэтому мы должны рассчитывать на наши мозги!

М.Б. Вас действительно волнует возможность потери интеллектуального потенциала страны, к примеру, в области медицины? Ведь на Западе не хватает грамотных докторов и медицинского персонала. Насколько перспектива остаться без интеллектуальной элиты реальна для Эстонии?

П.П. По-моему, такой риск очень невелик. Эти вопросы широко обсуждаются сегодня в эстонской прессе. Я не думаю, что проблема утечки мозгов непосредственно связана с расширением Европейского союза. Люди, которые хотели уехать из страны, уже давно отправились на Запад в поисках лучшей жизни. Средства массовой информации искажают реальное положение дел. Конечно, если сравнивать только экономические показатели, к примеру, номинальный уровень доходов населения, то можно путем простых математических вычислений прийти к выводу, что доходы и социальные пособия в странах Восточной Европы в шесть раз ниже, чем на Западе. Но ведь люди живут не только по законам арифметики! Наблюдается следующая тенденция: люди, уехавшие в Западную Европу или США в последние 10-15 лет, жили там некоторое время, набирались опыта, зарабатывали деньги, смотрели мир. Но жизнь их не ограничивается лишь этими потребностями. Они обнаружили, что западная жизнь очень сильно отличается от жизни на родине, в ней меньше неожиданностей и препятствий, меньше шансов на успех. И эти люди возвращаются в Эстонию.

М.Б. У эстонцев, живущих на Западе, меньше шансов преуспеть, чем у их родных и близких, оставшихся дома?!

П.П. Да! Мы - посткоммунистическое общество. Мы строим страну практически с нуля. Возможности и перспективы в Эстонии сегодня огромны! А иногда это более заманчиво, чем стабильная высокая зарплата. Мне кажется, что большинство эстонцев, живущих на Западе, планируют вернуться назад. После знакомства с "западной жизнью" у них происходит определенная переоценка ценностей. Некоторые участники дискуссии по поводу расширения ЕС предлагают сравнить номинальную финансовую выгоду от жизни на Западе с эмоциональными и психологическими потерями, вызванными разлукой с родными и близкими, естественной средой обитания, языком. Выясняется, что не так уж чудесно жить вдали от друзей, домашнего круга, даже если вы при этом зарабатываете больше денег...

М.Б. Господин Паллум, Вы с такой страстью говорите о факторе ностальгии. Здесь звучит что-то очень личное? Не думаю, что миграция послов когда-нибудь представляла серьезную угрозу системе социального обеспечения какой-либо страны...

П.П. (смеясь) Нет, у меня всё в порядке. Я выбрал свою работу... Я знал, на что иду...

М.Б. 66 процентов населения Эстонии, принявшего участие в референдуме по вопросу вступления в ЕС, поддержало идею присоединения страны к Европейскому союзу. Каковы основные преимущества членства в этом объединении? Что оно означает для Эстонии?

П.П. Мне кажется, это много значит для Эстонии. Очень много! Это возвращение в мир, который мы потеряли в 1940 году. Это возвращение к общеевропейским ценностям, к свободе. Мы снова входим в семью наций, от которой были оторваны в 1940-м.

М.Б. На Ваш взгляд, народ Эстонии руководствовался идеологическими и политическими причинами, а не перспективой финансовой выгоды? Это был политический выбор, а не голосование за получение европейских субсидий и дотаций, которые особенно важны Эстонии, где сельское хозяйство и рыболовецкая промышленность играют ведущую роль в экономике?

П.П. Прежде всего я должен подчеркнуть: мы не аграрная страна. За последние 15 лет доля сельского хозяйства сократилась с 20 до приблизительно 5 процентов ВВП. Это столько же, сколько, к примеру, в Нидерландах или Бельгии. Рыбная индустрия занимает еще более скромное место в нашей экономике.
Теперь вернемся к Вашему вопросу. Экономика не меняется за одну ночь. Если бы экономическая ситуация в Эстонии изменилась так радикально 1 мая, западным лидерам пришлось бы принять более суровые меры. В голландской прессе тоже есть такие мифологемы - они видят в 1 мая какую-то магическую дату. Давайте обратимся к статистике: в 1991 году только 5% внешней торговли Эстонии приходилось на западноевропейский рынок. Остальные 95% шли в Советский Союз (как он тогда назывался). К 1994 году доля государств бывшего СНГ в торговле с Эстонией сократилась до 15-20% . Так что революционный экономический скачок произошел уже тогда, 10 лет назад. Безусловно, всё это время эстонская экономика росла и развивалась.
В большинстве своем люди, проголосовавшие за вступление страны в Европейский союз, голосовали за общеевропейские ценности, общее культурное пространство, общее историческое наследие. Разве разумно было отвергать всё это? Плыть против течения, так сказать? На Ваш вопрос, почему эстонцы хотели войти в Европейский союз, отвечу встречным: "А почему бы и нет?" И, конечно, это был более политический, чем экономический выбор.
Что же касается европейских субсидий и дотаций, в Эстонии есть поговорка: "Долг всегда принадлежит кому-то другому". Именно поэтому в 1996 году мы отказались от американской программы помощи. Наш девиз в то время был "Trade not aid!" - "Торговля, а не благотворительность". Мы всегда ценили экономическую свободу и либеральные основы эстонского рынка больше, чем дотации от иностранных государств. Мы хотим, чтобы наш рынок был либеральным и конкурентоспособным.

М.Б. Каковы перспективы и возможности иностранных инвесторов, которые захотят сотрудничать с Эстонией после вступления страны в Европейский союз?

П.П. Мы говорим всем: "Добро пожаловать!" Но боюсь, люди, делающие первые шаги в этом направлении, сильно опоздали. Мы достигли практически самых высоких показателей в мире по уровню привлечения иностранного капитала на душу населения страны. Эстонская программа приватизации, начавшаяся в 1992 году, к 2000-му была успешно завершена. Люди, которые хотели вложить деньги в Эстонию, пришли к нам в 1992 году. Но, конечно, возможности для выгодных инвестиций существуют всегда. Мой совет: приезжайте к нам, посмотрите на нашу жизнь. В стране существует специальное Эстонское инвестиционное агентство, которое призвано содействовать иностранным бизнесменам и инвесторам.

М.Б. Господин Паллум, Вы упомянули программу приватизации, завершенную в 2000 году. Какие еще барьеры должна была преодолеть Эстония на пути к вступлению в Европейский союз?

П.П. Действительно, 15 лет - не такой уж большой срок, но если посмотреть на достижения страны за это время, кажется, прошел целый век! Нашей главной и самой сложной задачей было создание государства как такового. Многие государственные институты в Эстонии создавались буквально с нуля. Мы справились с этой проблемой удивительно быстро.

М.Б. Кто ваши национальные лидеры? Кто руководил грандиозным процессом строительства развитой и конкурентоспособной демократии на обломках коммунистической диктатуры?

П.П. Работа и воля каждого гражданина страны внесли вклад в успех нашего проекта.

М.Б. А кто же был архитектором проекта?

П.П. Видите ли, дело в том, что мы отказались от идеи тоталитарного общества... Если я буду превозносить хороших руководителей, тем самым могу преуменьшить роль рядовых работников. Ни один менеджер не может осуществить проект в одиночку, особенно когда речь идет о переходе от диктатуры к демократии, от командных методов управления к свободному рынку. Необходимо понимать, что этот процесс не зиждется на каком-то одном "столпе". Успех зависит от усилий всех и каждого. Сегодня в Европе есть еще страны, стоящие перед теми же проблемами, которые пришлось решать Эстонии 15 лет назад. Мы готовы предоставить этим государствам нашу помощь и поделиться накопленным опытом.

М.Б. О каких именно странах Вы говорите?

П.П. Мы сотрудничаем с Балканскими государствами, а также работаем со странами Кавказского региона и Средней Азии. Но, как я уже говорил, ни один советчик, эксперт или менеджер не заменит усилий хорошей дружной команды. Мы все помним советские пропагандистские сказки о так называемых героях труда, которых ставили в пример всем остальным. Почему тогда на этих же героев не возложили вину за крах советской экономической системы?

М.Б. Значит, не было в Эстонии таких харизматических лидеров, сотворивших "эстонское чудо"?

П.П. Чуда не было. Был трудоемкий, иногда болезненный процесс. Мы не хотели снова изобретать велосипед. Мы учились у других государств, перенимали их опыт.

М.Б. Какие европейские страны оказали особое влияние на строительство эстонского государства?

П.П. Конечно же, мы многому научились у Скандинавских стран, а также у Нидерландов, Великобритании, Германии. Нам нужны были знания в самых разных областях: системе социального обеспечения, приватизации, экологической политике, управлении водными ресурсами... Например, когда мы создавали эстонскую полицию, то очень тесно сотрудничали с англичанами. Еще мы многому научились у британцев в сфере государственного строительства.

М.Б. В прошлом веке Эстония дважды провозглашала свою независимость от России. Первый раз в 1918 году была создана Эстонская Республика, просуществовавшая 22 года. Конец эстонской независимости настал в 1940 году, когда после подписания договора с фашистской Германией советские войска оккупировали Эстонию. Вы говорите, что создавали свое государство с нуля. Была ли предпринята попытка воссоздать какие-то государственные институты, которые существовали до 1940 года?

П.П. Опыт довоенной независимости дошел до нас прежде всего в мемуарах наших дедушек и бабушек. Эти воспоминания дали нам уверенность в том, что мы в состоянии построить независимое государство. В этом был элемент ностальгии. Благодаря этой исторической памяти мы смогли устоять против натиска Москвы в начале 90-х годов. В то время советские правители постоянно напоминали нам о том, что мы - маленькая страна без собственных природных ресурсов, и у нас нет никаких шансов на независимое выживание. На самом деле, Эстонская Республика стала для нас историческим свидетельством того, что наш народ способен создать демократическое государство. В конце концов, важно не то, сколько элементов таблицы Менделеева залегает в недрах страны, а то, чего хочет достичь и на что способен ее народ.

М.Б. Как отразится расширение Европейского союза на отношениях между Эстонией и Россией?

П.П. Прежде всего нужно помнить о географическом факторе. Мы - соседи России. У нас общая граница и общая история. Мы должны уважать друг друга. Перемены в России происходят не так стремительно, как у нас. Россиянам предстоит преодолеть еще много препятствий. Экономика страны, развиваясь высокими темпами, пока еще зависит от природных ресурсов, главным образом - нефти и газа. Все перемены, происходящие в Российской Федерации, так или иначе отражаются на Эстонии, и мы желаем вам успеха. В то же время нас беспокоит факт, что развитие России не слишком динамично.

М.Б. В Эстонии проживает много русских...

П.П. Для нас не имеет значения, на каком языке говорит человек и какой у него паспорт. Все жители Эстонии (включая людей, не являющихся гражданами страны) интегрированы в наше общество. Они вносят свой вклад в развитие страны, не важно, русские они, украинцы, литовцы, евреи... Мы приветствуем всех, кто хочет жить в Эстонии, если они готовы соблюдать законы и порядки, существующие в государстве. Мне кажется, что эти люди делают наше общество более ярким и многогранным, тем более что многие из так называемых "русских", выросших в СССР и говорящих по-русски, сейчас начинают открывать для себя свои этнические корни. Выясняется, что многие из них на самом деле - украинцы, татары, евреи. В нашей стране у них есть возможность говорить на родном языке и хранить собственные культурные обычаи и традиции. В Эстонии регулярно проводится "Круглый стол национальных меньшинств" под председательством президента республики. Самые многочисленные национальные меньшинства в республике сегодня - русские, финны, шведы, евреи и латыши. В стране также существуют культурные ассоциации татар, корейцев, литовцев и поляков.

М.Б. Вы считаете, что принятие Эстонией европейского законодательства о правах национальных меньшинств позволит этим группам населения беречь и развивать свою культуру и традиции? Будет ли эстонское государство оказывать им больше поддержки?

П.П. Мне не кажется, что участие государства в этой сфере так уж необходимо. Эти клубы и ассоциации достигли таких успехов не потому, что получали много денег от властей, а потому что люди, в них входящие, хотят изучать, хранить и развивать собственную культуру и язык. Здесь нужен человеческий энтузиазм. Ведь ни одна из этих организаций не существовала до 1990 года.

М.Б. Не кажется ли Вам, что ассоциации национальных меньшинств возникли после выхода Эстонии из состава СССР, потому что представители этих меньшинств не чувствовали себя достаточно защищенными?

П.П. Ассоциации и сообщества национальных меньшинств есть во всех развитых демократических странах: в Великобритании, Франции, Голландии. Существует, к примеру, голландско-эстонская культурная ассоциация. Все эти организации основаны на общем принципе. Я не думаю, что люди собираются вместе потому, что испытывают угрозу со стороны коренного населения. Большинство из них выбрало эту страну местом проживания, или этот выбор был сделан их предками. Но они хотят сохранить свои корни, свое культурное наследие. Если бы они действительно чувствовали угрозу или опасность, они скорее всего уехали или попытались бы уехать из страны.

М.Б. Господин Паллум, 29 марта на официальной церемонии в Вашингтоне по случаю расширения НАТО эстонский премьер-министр Юхан Партс сказал: "Теперь Эстония будет чувствовать себя более безопасно. Более безопасно, чем когда-либо в своей истории". Вступление в НАТО дает эстонскому народу уверенность в безопасности?

П.П. Да. Мы чувствуем себя более защищенными теперь, когда страна вошла в НАТО. Мы взяли на себя определенные обязательства и вместе с тем находимся под защитой договора о коллективной безопасности.

М.Б. Поддерживает ли правительство Эстонии американскую политику в Ираке и американскую концепцию борьбы с терроризмом?

П.П. Терроризм представляет угрозу для всех демократических государств. Я говорю не только о событиях 11 сентября или о мадридской трагедии. Существует постоянная глобальная угроза, с которой необходимо бороться. Эстония готова взять на себя долю ответственности за устранение этой угрозы и фактора террористической опасности в повседневной жизни. Сегодня любая страна уязвима, независимо от того, на какой позиции стоит ее правительство.

М.Б. Эстонское правительство поддержало военную кампанию в Ираке?

П.П. Мы не участвовали в боевых операциях во время войны, но сейчас эстонские войска входят в контингент по поддержанию мира в Ираке.

М.Б. Господин Паллум, позвольте на прощание задать Вам личный вопрос. Если бы Вам пришлось отправиться на необитаемый остров и Вы могли бы взять с собой одну книгу, одну видеокассету и один музыкальный диск, что бы Вы выбрали?

П.П. (смеется) Какая русская постановка вопроса! Зачем мне видеокассеты и диски на необитаемом острове, если там нет электричества!

М.Б. Вообще-то есть такая радиопрограмма по радио Би-би-си, они там своим гостям задают похожие вопросы...

П.П. Би-би-си? Странно. А что касается книг, то, поскольку я хотел бы сбежать с этого острова как можно скорее, мне понадобились бы практические пособия по выживанию в экстремальных условиях. Я прагматик.