Феофан Грек

(ок.1340 - ок.1410)

Феофан Грек относится к крупнейшим мастерам средневековья. Его работы,

испол­ненные в Византии, не сохранились. Все из­вестные его произведения были созданы на Руси и для Руси, где он прожил более три­дцати лет. Он познакомил русских с высо­чайшими достижениями византийской ду­ховной культуры, переживавшей в его вре­мя один из последних взлетов.

Немногочисленные сведения о Феофане встречаются в московских и новгородских летописях, но особую ценность представля­ет письмо, написанное около 1415 г. москов­ским духовным писателем и художником Епифанием Премудрым архимандриту твер­ского Спасо-Афанасиева монастыря Кирил­лу. Сообщение Епифания интересно тем, что дает уникальную возможность составить представление о принципах работы мастера. В своем послании он сообщает о хранив­шемся у него Четвероевангелии, иллюстри­рованном Феофаном и украшенном изобра­жением храма Святой Софии в Константи­нополе. Описание рисунка приведено со многими подробностями. «Когда он все это изображал или писал, никто не видел, чтобы он когда-либо взирал на образцы, как дела­ют некоторые наши иконописцы, которые в недоумении постоянно всматриваются, гля­дя туда и сюда, и не столько пишут краска­ми, сколько смотрят на образцы. Он же, ка­залось, руками пишет роспись, а сам беспре­станно ходит, беседует с приходящими и умом обдумывает высокое и мудрое, чувст­венными же очами разумными разумную видит доброту. <...> Сколько бы с ним кто ни беседовал, не мог не подивиться его разу­му, его иносказаниям ["притчам"] и его хит­ростному строению».

Из послания известно, что Феофан, «ро­дом грек, книги изограф нарочитый и среди иконописцев отменный живописец», распи­сал более 40 каменных церквей в Констан­тинополе, Халкидоне, Галате, Кафе (Феодо­сии), а также на Русской земле. В Новгород­ской III летописи первая работа Феофана упоминается около 1378 года. Здесь говорится о росписи им новгородской церкви Спаса Преображения на Ильине-улице — единст­венной дошедшей до наших дней работе мастера, имеющей документальное подтвер­ждение и доныне остающейся главным ис­точником для суждения о его искусстве. Фрески церкви сохранились фрагментарно, поэтому восстановить систему ее росписи можно лишь частично.

В куполе храма изображена полуфигура Христа Пантократора, окруженная архан­гелами и серафимами. В барабане — изоб­ражения праотцев, среди которых Адам, Авель, Ной, Сиф, Мельхиседек, Енох, про­роки Илия, Иоанн Предтеча. На хорах в се­веро-западной угловой камере (Троицкий придел) изображения сохранились лучше. Придел расписан изображениями святых, композициями «Богоматерь Знамение с ар­хангелом Гавриилом», «Поклонение жертве», «Троица». Манера Феофана ярко индивидуальна, отличается экспрессивностью и темпераментом, свободой и разнообразием в выборе приемов. Форма подчеркнута живописна, лишена детализации, строится с помощью сочных и свободных мазков. Приглушенный общий тон росписи контрастирует с яркими белильными высветлениями, подобно вспышкам молний освещающими суровые, одухотворенные лики святых. Кон­туры очерчены мощными динамичными ли­ниями. Складки одежд лишены детальной моделировки, ложась широко и жестко, под резкими углами. Палитра мастера скупа и сдержанна, в ней преобладают оранжево-ко­ричневый, серебристо-голубой, соответст­вующие напряженному духовному состоя­нию образов. «Живопись Феофана — это философская концепция в красках, притом концепция достаточно суровая, далекая от обыденного оптимизма. Суть ее составляет идея глобальной греховности человека пе­ред Богом, в результате которой он оказался почти безнадежно удаленным от него и мо­жет только со страхом и ужасом ожидать прихода своего бескомпромиссного и безжа­лостного судьи, образ которого с крайней суровостью взирает на грешное человечест­во из-под купола новгородского храма», - пишет исследователь русского средневеко­вого искусства В.В. Бычков. Феофан Грек создает мир, полный драматизма, напряже­ния духа. Его святые — суровые, отстра­ненные от всего вокруг, углубившиеся в со­зерцание безмолвия — единственного пути к спасению.

Стилю Феофана пытались следовать в Новгороде художники, расписывавшие цер­ковь Федора Стратилата на Ручью, однако в целом индивидуальность мастера оказалась исключительной для Руси — страны, дале­кой от духовного опыта Византии и искав­шей свой путь.

После 1378 года Феофан, по-видимому, рабо­тал в Нижнем Новгороде, но его росписи этого периода до нас не дошли. Приблизи­тельно с 1390 года он находился в Москве и не­долго в Коломне, где мог расписывать Ус­пенский собор, позже полностью перестроенный. Здесь же, в соборе, хранилась и знаменитая впоследствии святыня — икона «Богоматерь Донская» (на ее обороте — «Ус­пение»), позже перенесенная в Благовещен­ский собор Московского Кремля (ныне в ГТГ). Ее исполнение некоторые исследовате­ли связывают с творчеством Феофана Грека.

Мастер выполнил несколько росписей в Московском Кремле: в церкви Рождества Богородицы с приделом Святого Лазаря (1395), где Феофан работал вместе с Симео­ном Черным, в Архангельском (1399) и Бла­говещенском (1405) соборах. Последний он расписывал вместе с Андреем Рублевым и Прохором с Городца. В Кремле Феофан принимал, участие в росписях казнохрани­лища князя Владимира Андреевича и тере­ма Василия I. Ни одна из этих работ не со­хранилась. Не исключено, что Феофан Грек участвовал в создании икон деисусного чи­на, находящегося в настоящее время в Бла­говещенском соборе. Однако, как доказано последними исследованиями, этот иконо­стас не является первоначальным, относя­щимся к 1405 году, и деисусный чин мог быть перенесен сюда лишь после опустошитель­ного пожара в Кремле, случившегося в 1547 г. В любом случае иконы «Спас в си­лах», «Богоматерь», «Иоанн Предтеча», «Апостол Петр», «Апостол Павел», «Васи­лий Великий», «Иоанн Златоуст» обнару­живают такие черты стиля и такое высокое техническое мастерство, которые позволяют предполагать здесь работу великого мастера.

Манера Феофана Грека в иконописи (если согласиться с тем, что иконы деисусного чина Благовещенского собора Московского Кремля написаны Феофаном) значительно отличается от фресковой. Это может быть объяснено спецификой иконописи. Образы деисусного чина внушительны и монумен­тальны. Почти двухметровые фигуры, ис­полненные внутренней значительности и са­моуглубленности, составляют единую ком­позицию, подчиненную одному замыслу — воплотить благодарственную молитву свя­тых Спасу, творцу и владыке небесных сил, и ходатайство их за род человеческий в день Страшного Суда. Эта идея определила ико­нографическое решение и всей группы в це­лом, и каждого образа в отдельности. Ико­нография чина имеет свои истоки в алтар­ных росписях византийских храмов и тес­нейшим образом связана с текстами глав­ных молитв литургии. Подобная программа деисусного чина со «Спасом в силах» впо­следствии получила распространение в рус­ских иконостасах, но здесь она появляется впервые.

В отличие от фресковой росписи образы икон не столь экспрессивны внешне. Их дра­матизм и скорбь словно ушли вглубь, выяв­ляясь в мягком свечении ликов, в приглу­шенных цветах одежд. Каждый лик по типу и выражению эмоционального состояния ярко индивидуален, почти портретен. Кон­туры фигур более спокойны, в их рисунке яснее видна классическая традиция, уходя­щая истоками к античности. Иконы написа­ны виртуозно, с использованием сложных и разнообразных технических приемов, кото­рые под силу лишь выдающемуся мастеру.

Среди икон, предположительно связанных с именем Феофана, — «Иоанн Предтеча Ан­гел пустыни», «Преображение» и «Четырех­частная» (все в ГТГ).